Тютюнин против ЦРУ - Страница 83

– Воды неси! – потребовал Тютюнин, видя, что Гоша стал приходить в себя.

– Тут тока пиво… – сказал Леха.

– Ну неси пиво! У парня солнечный удар – его поливать надо!

И они стали поливать.

Вскоре лечение принесло успех и Гошу удалось посадить на стул.

– Пей, Гоша, нужно восстанавливать силы, – приказал Тютюнин, и Смит, не желая, чтобы его снова начали избивать, стал послушно принимать дозу за дозой.

Когда пиво заполнило весь предоставленный объем, троица с трудом поднялась со стульев и, держась друг за друга, выбралась под палящее солнце.

98

В какой-то момент жаркое солнце и неограниченное количество пива сделали свое дело, и вся троица завалилась на асфальт, а пришла в себя только в тени тюремных стен – в местном отделении милиции.

Сидевший к «обезьяннику» боком милицейский сержант также изнывал от жаркой погоды, однако продолжал выполнять свой служебный долг, безо всякого вдохновения составляя протокол задержания.

– «…Двое алкоголиков тащили под руки обоссанного гражданина…» – прочитал он, пытаясь на слух опробовать складность записанной мысли.

– Во… вообще-то мы его пивом полили… – заметил из-за решетки Тютюнин, и сержант, даже не посмотрев в его сторону, внес в протокол исправления: «обоссанного пивом гражданина».

Затем посмотрел в окно и крикнул:

– Жмуров! Может, пристрелим этих придурков, а? Сил моих нет этот протокол составлять… Жарко…

– А куда их потом девать? – отозвался невидимый Жмуров. – Их же выносить придется и эта… закапывать.

– Правда твоя, Жмуров, – вздохнул сержант. – Закапывать придется…

Посмотрев наконец на троицу задержанных, сержант прикинул их состояние. Двое выглядели удовлетворительно и, пожалуй, удержатся на ногах, если заставить их подняться. А вот третий… Третий был совсем плох.

– Жмуров! – позвал сержант. – А ты когда-нибудь протоколы составлял?

– Никогда, – поняв, куда дует ветер, ответил Жмуров. – Я и буквы-то русские не все знаю. Только латынь немного.

Сержант ничего не сказал и опустился на стул.

По полу побежал таракан, и это привлекло внимание милиционера. Видимо, насекомый тоже изнывал от жары, потому что двигался очень медленно.

Сержант набрал в легкие воздуха и плюнул.

Получился недолет, таракан забеспокоился.

Сержант взял поправку и плюнул снова. На этот раз получилось куда лучше, однако таракан снова избежал гибели и, преследуемый целой серией плевков, успел завернуть за угол.

Сержанту стало скучно. Он порылся в карманах, поиграл спичечным коробком, а затем спросил:

– Жмуров, а в чем смысл жизни?

– Это сложный вопрос. Так сразу не ответишь…

Сержант покачал головой. Затем посмотрел на задержанных и резко скомандовал:

– Встать!

Тютюнин и Окуркин быстро поднялись, а Гоша только дернулся, но друзья помогли ему и прислонили к стенке.

– Так, – одобрительно кивнув, произнес сержант. – Ходить можете?

– Пока… можем, – осторожно, за всех ответил Тютюнин.

– Тогда так. Сейчас я вас выпускаю и жду пять минут. Потом выхожу на улицу с табельным оружием и, если еще вижу ваши морды, открываю огонь на поражение. Согласны?

– Так точно, – сказал Сергей.

– Йес, сэр… – пролепетал Гоша.

– Отлично.

Дверца «обезьянника» открылась, и получившие свободу узники поспешили к выходу. Даже Гоша, и тот обрел способность ходить.

Сержант проводил их до двери, вернулся к своему столу и разорвал недописанный протокол. Потом прошел в соседнюю комнату и, приблизившись к клетке с попугаем, угрюмо на него уставился.

– Ты чего? – спросила птица.

– А ничего! – зло ответил сержант. – Сука ты, Жмуров, и толку от тебя никакого…

99

Справедливо решив не испытывать терпение милиции, Сергей, Леха и Гоша бегом покинули территорию выставочного комплекса и уже за воротами прислонились к забору отдохнуть.

– Ой плохо мне! – признался Окуркин. – Не мой сегодня день.

– Это тебя, Леха… халява подвела… – тяжело дыша, пояснил Тютюнин. – А если наши жены узнают, то…

– То пиши пропало, – согласился Леха.

– Почему? – спросил окончательно пришедший в себя Гоша.

– Потому что всю морду изобьют и еще на завтра останется.

– А я слышал, что в России мужья бьют жен, а не наоборот.

– Рассея, она большая. Где-то мужики бьют баб, а где-то бабы – мужиков… – заметил Окуркин, потом спросил:

– А ты чего это говоришь «в России»? Ты чего, не наш, что ли?

– Да это я просто так сказал… – пробормотал Гоша и поспешил сменить тему разговора. – А давайте лучше я вам помогу… Вам и себе тоже.

С этими словами он достал из кармана стоявшего колом пиджака баночку с пилюлями и предложил приятелям.

– Гошка, уж не хочешь ли ты нас потравить? – усмехнулся Леха.

– Нет. Это таблетки от похмелья. Нужно принять две штуки, и через пятнадцать минут мы будем в норме, а я смогу даже машину вести.

Леха и Сергей угостились и действительно вскоре почувствовали себя намного лучше.

– Действует твоя отрава, Гошка! Действует! – подвел итог Окуркин. – Только на меха смотреть мне сегодня не хочется.

– Да, осмотр выставки лучше перенести на другой день, – согласился Гоша.

– Тогда пойдем к машине. Там ведь мой электромотор остался, – забеспокоился Окуркин. – Еще упрут.

– Ага, новенький «форд» оставят, а твой мотор упрут, – усмехнулся Тютюнин, и они двинулись к парковочной стоянке в обход выставки, чтобы не попасться на глаза милиции.

– А ты чего это, Гоша, хромаешь? – спросил Тютюнин.

– Да пустяки, – отмахнулся тот.

– Да какие же пустяки? Надо посмотреть. Ну-ка стой.